Реферат: Русская православная церковь как субъект социальной работы. Каменская епархия

Издаваемого в Шуйском филиале Ивановского государственного университета. Авторы: Ветров Владимир Александрович – кандидат философских наук, профессор кафедры философии и религиоведения Шуйского филиала ФГБОУ ВПО «Ивановский государственный университет», Попова Варвара Александровна – студентка историко-филологического факультета Шуйского филиала ФГБОУ ВПО «Ивановский государственный университет».

Публикуем на нашем сайте полную версию статьи:

В статье рассматриваются различные аспекты социального служения основных христианских деноминаций: православия, католицизма, протестантизма. Подчеркивается сложный характер их взаимодействия на путях гуманизации современного общества.

В современный период нового социально-исторического поворота в жизнедеятельности людей, когда общество поглощено проблемами освоения рыночных отношений, нестабильностью экономики, политическими сложностями, все более разрушаются социальные и нравственные устои.

Другими словами, современное Российское общество переживает не столько экономический, сколько духовно-нравственный кризис, следствием которого является то, что совокупность ценностных установок, присущих сознанию во многом деструктивна и разрушительна с точки зрения развития личности, семьи и государства.

Религия, отражая понимание человеком мира, в том числе и социального, будучи в определенных исторических сообществах доминирующим типом общественного сознания, содержит в себе емкую систему подробнейших знаний об устройстве общественной жизни как воплощении божественного проведения. Для этого христианские организации и не только, осуществляют многовековую деятельность по оказанию практической помощи нуждающимся, но и стремятся выработать надежный теоретический фундамент этой деятельности – собственные социальные доктрины, которые, опираясь на догматы вероучений, отвечали бы потребностям социального развития сегодня, обращаясь ко всем людям без конфессиональных и иных ограничений.

Таким образом, для начала хотелось бы охарактеризовать деятельность Русской Православной Церкви на территории современной России. В ХХ в. во времена Советской власти все социальные служения, ранее принадлежавшие РПЦ, получили самостоятельную область существования, это: медицина, образование, социальная педагогика, социальная медицина, социальная работа, социальная защита и т.п.

Православие в Советском Союзе почти утратило свое влияние, оно давало только одно – веру в спасение человеческой души. И даже эту основную функцию ей с трудом давали выполнять. В последние двадцать лет влияние РПЦ стало возрастать, и в наибольшем значении это связано с процессами, идущими в государстве и обществе. Верующим возвращаются старые храмы, строятся новые. Стремясь восстановить приходскую жизнь во всей ее полноте, РПЦ ставит задачу сделать приходы центрами религиозной жизни, милосердной деятельности, духовного просвещения прихожан – настоящих и будущих. В 2000 году Освященным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви был принят документ «Основы Социальной Концепции Русской Православной Церкви», который излагает базовые положения ее учения по вопросам церковно-государственных отношений и по ряду современных общественно значимых проблем. Характер документа определяется его обращенностью к нуждам Полноты Русской Православной Церкви в течение длительного исторического периода на канонической территории Московского Патриархата и за пределами таковой. Поэтому основным его предметом являются фундаментальные богословские и церковно-социальные вопросы, а также те стороны жизни государств и обществ, которые были и остаются одинаково актуальными для всей церковной Полноты в конце ХХ века и в ближайшем будущем.

Еще одним подтверждением социальной деятельности РПЦ является состоявшийся в конце 2004 года Архиерейский собор, который был специально посвящен развитию духовного образования и просвещения. По его определению, каждый приход должен иметь воскресную школу, создавать просветительские религиозные кружки. В общецерковную систему религиозного образования включаются, кроме воскресных школ, также православные детские сады, православные негосударственные лицеи и гимназии, богословские институты.

Так же в 2000 г. по закону о свободе вероисповеданий, религиозным объединениям и церквам было разрешено заниматься благотворительностью, что сразу активизировало их социальную работу. РПЦ в 2001 г. выдвинула концепцию духовного просвещения и благотворительности.

Она содержит следующие задачи:

– возрождение прихода как христианской общности единомышленников;

– возрождение церковных братств и разного рода церковных движений;

– организация церковного здравоохранения;

– создание епархиальных комиссий по благотворительности;

– подготовка преподавателей катехизиса;

– организация благотворительного бюджета (приходского, епархиального, общецерковного).

Конкретные направления благотворительной работы включают также создание епархиального дома для престарелых, церковного интерната для сирот, книжных магазинов и библиотек духовной литературы, комитета социальной помощи, специализированных приходских учреждений (воскресных школ, курсов катехизаторов для взрослых, детского сада, библиотеки, столовой, общества трезвости и др.).

В наши дни социальная деятельность РПЦ развивается по следующим основным направлениям: антиалкогольная программа (борьба с алкоголизмом на религиозно-нравственной основе), детская программа (работа с детьми-сиротами, детьми-инвалидами, беспризорниками, подготовка их к самостоятельной жизни), социальная деятельность в сфере образования (обучение, катехизация, миссионерство), помощь престарелым и инвалидам, программа по борьбе с безработицей, работа с беженцами (продовольственная помощь соотечественникам в странах ближнего зарубежья, а также консультативная и материальная помощь), оказание помощи жертвам стихийных бедствий и чрезвычайных ситуаций (независимо от национальной и религиозной принадлежности), социальная работа в пенитенциарной системе (здесь особенно сильна психологическая помощь), медицинская и патронажная помощь (уход за больными в больницах и на дому, медико-просветительская работа о таком греховном явлении как аборт и др., патронажная помощь людям, не имеющим возможности передвигаться самостоятельно), социальное служение в вооруженных силах (Синодальный отдел по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными учреждениями своими целями ставит: преодоление духовно-нравственного кризиса у военнослужащих, укрепление правопорядка и законности, патриотическое воспитание, удовлетворение религиозных потребностей), программа по церковному взаимодействию с государством и обществом в социальной области (налаживание контактов с научными центрами, политическими и культурными деятелями, с благотворительными фондами других конфессий).

Рассматривая деятельность Католической церкви на территории России хотелось бы отметить следующее: в 80-х годах XX в. после начала перестройки, демократизации общественной жизни России в нашей стране резко возросла миссионерская деятельность католических организаций. В 1991 году были восстановлены руководящие структуры католической церкви в России: апостольская администрация для католиков латинского обряда Европейской части России (Москва) и Азиатской части России. Наибольшую активность в миссионерской деятельности проявляет легализировавший свою деятельность в нашей стране орден Иезуитов.

Активная миссионерская деятельность католических организаций на территориях, находящихся под юрисдикцией Московской патриархии, привела к серьезным осложнениям в отношениях между Русской православной и Римской католической церковью.

Главная форма влияния католической церкви состоит в формировании мирового общественного мнения по важнейшим социально-экономическим, общественно-политическим и нравственным вопросам. С этой целью в течение длительного времени разрабатывается и пропагандируется социальная доктрина церкви.

Положение этой доктрины формулируется в решениях Вселенских соборов, церковных синодов и папских энцикликах (посланиях Пап по вопросам веры и морали, обращенных к католикам и «всем людям доброй воли»). Социальная доктрина церкви содержит определенные социально-экономические и политические установки, следование которым является религиозным долгом верующих католиков. Также была восстановлена деятельность в России католических монашеских орденов. Помимо традиционной для России нынешнего столетия миссии французских монахов-ассумпционистов и доминиканцев появились францисканцы и салсзианцы, а с 1992 года в Россию вернулись иезуиты. К первым из католических монахинь, появившихся на территории бывшего СССР – Сестрам милосердия матери Терезы – впоследствии добавились кармелитки, паулинки и представительницы других женских конгрегаций.

Возобновилась издательская и просветительская деятельность католиков в России. С 1990 года стал выходить сначала информационный бюллетень, а сейчас разносторонний журнал христианской тематики «Истина и жизнь», базой которого является одноименное информационное агентство и книжное издательство. Официальным органом Апостольской администраторы в Москве стала газета «Свет Евангелия». Богословское направление отражает журнал «Theologia». В различных городах России постоянно возникают католические периодические издания на русском языке. Начало в решении первоочередной задачи католического образования положило открытие в 1991 г. Колледжа католической теологии св. Фомы Аквинского, дающего образование, необходимое для катехизаторов в католических приходах. В 1993 г. в Москве была открыта католическая семинария «Мария Царица апостолов».

Сложность задач, стоящих перед католиками России, – не только в восстановлении былого достояния Церкви, но и в способности воспринимать сегодняшний призыв Вселенской Церкви нести свидетельство Христа язычникам нового времени. Это особенно актуально в стране, проведшей семьдесят лет в атеистическом плену.

Свободная жизнедеятельность Католической Церкви в России является залогом существования демократических принципов и свобод в религиозной и политической сфере нашей жизни. В стране, населенной многочисленными народами, исповедующими различные религии и придерживающиеся разных христианских конфессий, Католическая Церковь всегда сохраняет стремление к братскому диалогу и взаимопониманию в любви. И прежде всего это относится к Православной Церкви, что постоянно подчеркивается Святым Престолом и местной католической иерархией.

Католики, живущие в России, не забывают, что они живут в стране тысячелетней христианской культуры, и задача данного исторического очерка – постараться напомнить, что католичество в России – это неотъемлемая часть той же тысячелетней традиции.

Говоря о протестантизме, хотелось бы отметить следующее: опубликование в 2000 г. «Основ социальной концепции Русской Православной Церкви» стимулировало другие религиозные организации к разработке и представлению обществу своего видения этих проблем.

В эту работу активно включились и протестантские церкви России. Были разработаны и опубликованы «Основы социальной концепции Российского объединенного союза христиан веры евангельской», «Основы социального учения Церкви христиан адвентистов седьмого дня». В 2003 г. Консультативным советом глав протестантских церквей России была подготовлена и представлена общественности общая «Социальная позиция протестантских церквей России».

Протестантская общественная активность заметна с 1990-х гг. Эта активизация подготовлена всей историей евангельских церквей в России с начала ХХ века. В наше время протестантов можно заметить в тех сферах социального служения, где государство не справляется: это работа с сиротами, больными, стариками в соцучреждениях, забота о приемных семьях, создание сотен центров реабилитации наркозависимых, продвижение в регионах межрелигиозного проекта профилактики наркозависимости «Поезд в будущее» и многое другое. Таким образом, деятельность Протестантских церквей на территории России не менее активна, чем деятельность РПЦ или Католической церкви и направлена на поддержание тех же социальных институтов.

Традиционно Церковь служила институтом перераспределения общественного богатства для помощи наименее защищенным социальным группам. Традиция отдавать Церкви десяти ну на помощь «вдовам, сирым и убогим» восходит к иудейским племенам времен Ветхого Завета. Хотя постепенно государство (а также частные благотворители) брало на себя функции социального сервиса, тем не менее даже в развитых странах Европы, переживших секуляризацию, сейчас остаются достаточно мощные сети религиозных социальных учреждений (приюты, больницы, группы по адаптации людей с девиантным поведением и т.п.). Еще более важна религиозно мотивированная социальная деятельность для развивающихся стран, в которых государство не способно эффективно исполнять взятые на себя обязательства.
Таким образом, религиозные организации в настоящее время не являются единственным источником социальной помощи, а выполняют вспомогательные функции, замещая государство на некоторых участках социальной работы. В Европе подобная деятельность христианских Церквей в настоящее время именуется диаконическим служением.
В России ситуация всегда значительно отличалась от европейской. Секуляризация шла в ней рывками. Первый из них - Петровские реформы в начале XVII в. - поставил Церковь под полный контроль государства. В результате церковные

финансы и имущество попали фактически в распоряжение государственных чиновников, использовавших их для решения задач правительства. Социальная деятельность, которая могла бы вестись с помощью этих ресурсов, была блокирована, а общественная инициатива внутри Церкви парализована. Поэтому социальная (диаконическая) деятельность в России стала развиваться преимущественно в рамках не Церкви, но общества (в том числе в конце XIX в. - системы местного самоуправления «земств») и государства. Хотя во второй половине XIX в. церковная благотворительность несколько ожила, она имела весьма скромные масштабы как по количественным показателям, так и в сравнении с общественной инициативой. В 1913 г. при монастырях РПЦ было 192 больницы, рассчитанных всего на 2368 коек. В Санкт-Петербурге по объему средств, расходуемых на помощь неимущим, Церковь стояла на последнем месте среди десяти крупнейших благотворительных институтов. Ее доля в их суммарных расходах составляла всего 1%‘. А на 1893 г. при всех приходах и монастырях существовало 480 больниц и 729 богаделен, в которых призревалось всего 9700 человек, т.е. в среднем всего по 8 человек на учреждение.
При советской власти вся независимая от государства благотворительная и социальная деятельность была уничтожена - как общественная, так и церковная. Однако если реальные общественные организации были уничтожены полностью и с корнем (не считаем тех, что были придатками государственной машины), то Церковь как институт сохранилась. Ее неофиты-интеллектуалы вынесли из прочитанной православной литературы идею о некогда мощной Церкви, служившей опорой для «сирых и убогих» по всей России. Соответственно появилось представление о том, что при неко

торых усилиях и условиях возможно будет восстановить реально действующий механизм церковной благотворительности в его дореволюционных формах. В период перестройки “ и в начале 1990-х гг. в эту перспективу поверили и сами люди Церкви (клир и воцерковленныё), и государственные чиновники и общество.
Этап практической реализации проекта пришелся на начало 1990-х гг. Для Церкви он начался успешно. Удачно совпали, как ни кощунственно это звучит, резкое обнищание основной массы населения (особенно заметное на фоне внезапно появившихся на прилавках продуктов) и массовая передача Церкви гуманитарной помощи со стороны западных благотворителей (в первую очередь, конечно, религиозных организаций). Кроме того, в период религиозного бума в Церковь пришло много «делателей», у которых было большое желание заняться осуществлением романтических сказок о церковных социальных учреждениях.
Понятно, что почти никто из них не имел соответствующего опыта работы и только единицы из них представляли, чем им реально придется заниматься. В течение 1990-х гг. в рамках Церкви были созданы сотни (если не тысячи) различных благотворительных и социальных организаций, однако подавляющее большинство из них «умерло» вскоре после создания. Вынуждены были закрыться даже те, что не были чистыми «бизнес-проектами» их учредителей, прикрывавшими коммерческие инициативы благими названиями, и не имели криминальной подоплеки. Это произошло прежде всего потому, что взявшиеся за них люди не были готовы годами заниматься тяжелой работой и не имели для этого соответствующей подготовки.
Другой проблемой стало сокращение объемов помощи с Запада и отсутствие поддержки диаконических начинаний на уровне епархий и МП. В рамках «вотчинной системы» ди- аконические учреждения были лишены финансирования из централизованных общецерковных источников и поставле
ны в ситуацию «крутись как хочешь», квалифицированных кадров из духовных училищ они так и не получили, лоббирование их интересов перед местными властями оказалось весьма скромным.
Третьей проблемой стало то, что в связи с отсутствием средств и кадров РПЦ смешивает собственно диаконическую работу в ее западном понимании (которая, условно говоря, заключается в том, чтобы выдать бездомному чашку горячего супа) с миссионерской и катехизаторской. Получившаяся смесь и именуется социальной деятельностью РПЦ Стандартным отчетом о подобной активности со стороны епархии (прихода) является рассказ о том, как священник ходил в соседнее социальное учреждение и скольких людей он там крестил, а подарками от Церкви нуждающимся людям являются в основном крестики, иконки и брошюры, но не необходимые им предметы быта, одежда и продукты.
Четвертой проблемой является в настоящее время непрозрачность имеющейся православной благотворительности. В течение всех 1990-х гг. Церковь собирала у бизнес-сообщества и государственных органов средства для реализации своих проектов, однако настолько плохо (а зачастую и вовсе никак) отчитывалась за их использование, что в результате испытывает кризис доверия. Даже имеющиеся, работающие и популярные у журналистов проекты (например, семейного детского дома о. Николая Стремского в Оренбургской или богадельни и детского дома о. Михаила Патолы в Белгородской епархиях) вызывают вопросы о соотношении затрат и получаемого результата. Пока, в отсутствие в России достаточного количества оценщиков социальных проектов, спонсоры (или предполагаемые благотворители) полагаются больше на свои ощущения или «агентурные сведения» о том, какую марку автомобиля предпочитает настоятель храма, при кагором имеется дотируемое ими учреждение. В последние годы руководители православных социальных проектов единодушно жалуются на существенное (по сравнению с нача
лом и серединой 1990-х гг.) сокращение средств из отечественных источников, вызванное недоверием потенциальных спонсоров.
В результате наблюдается колоссальный разрыв между чаяниями общества и государства и возможностью РПЦ их удовлетворить. Наспех подготовленные ОВЦС и принятые в 2000 г. на Архиерейском соборе «Основы социальной концепции» не имеют практического значения, поскольку не обеспечены ни ресурсами, ни должными административными мерами. По сути, Концепция является «декларацией о намерениях», обращенной не столько к самой Церкви или обществу, сколько к власти. Отчеты о епархиальных собраниях, прошедших с момента принятия и публикации Концепции, показывают, что за редкими исключениями она даже не упоминается при разговоре о диаконической деятельности, не говоря уж о том, чтобы оказывать реальное воздействие на практику работы епархий.
Сейчас на каждую епархию приходится не более двух-трех церковных социальных учреждений - за исключением столовых при храмах и монастырях, где странников (т.е. в первую очередь бездомных и бродяг) традиционно кормят. При этом зачастую (если не сказать как правило) действуют они на государственные средства, что не умаляет, конечно, рядового повседневного подвига их сотрудников.
О какой-либо серьезной социальной работе, заметной обществу, говорить в настоящее время всерьез не приходится, и руководители Церкви признают, что без прямых серьезных вливаний государства она попросту невозможна. Как уже говорилось выше, 21 марта 2001 г. глава ОВЦС митрополит Кирилл (Гундяев) публично заявил о необходимости введения особого церковного налога на население России, который, по его мнению, должен был пойти на активизацию социальной работы Церкви. Поскольку эта идея была негативно воспринята как «экономическим блоком» правительства, так и

Администрацией Президента, то через два месяца вопрос был снят РПЦ с повестки дня.
Отсутствие видимых успехов Церкви на социальном фронте, равно как и постоянные претензии на перераспределение в ее пользу средств на эту деятельность из государственного и местных бюджетов, по-видимому, все более раздражает чиновников и все сильнее способствует росту антицерковных настроений в обществе. Руководство Церкви, попытавшись отреагировать на претензии, только в 2002 г. обнаружило масштаб проблемы и степень своего незнания реального положения дел. «В докладе Святейшего Патриарха, представленном на епархиальном собрании [г. Москвы], отмечалось, что многие (читай - почти все. -Н.М.) приходы в отчетах писали о том, что они занимаются социальной деятельностью, а при проверке выяснилось, что эта деятельность имеет формальный характер. Например, писали о благотворительных столовых, а оказывалось, что это просто столовые для клира и церковных работников. Говорили об открытии мастерской для инвалидов, а оказывалось, что в приходе просто работает один инвалид. То есть в отчетах нередко приводятся завышенные, преувеличенные данные о социальной деятельности приходов, желаемое выдается за действительное». 23 декабря г., выступая на епархиальном собрании, Патриарх добавил конкретной информации. По его словам, свои социальные учреждения имели только 12 из более чем 600 москов
ских приходов. «Образовалось всего 5 сестричеств и 15 очень небольших групп милосердия для помощи больным и нуждающимся. lt; „gt; В Москве только 6 церковных детских домов, " меньше 10 патронажных служб и всего три богадельни». Группа по работе с бездомными, образованная на епархиальном уровне, за год помогла вернуться к постоянному месту жительства аж 21 человеку. И это оценивается в докладе в качестве «успешной работы». Даже по приходским отчетам клир половины храмов, несмотря на прямые указания главы епархии, вообще не посещал социальных учреждений, даже с катехизаторскими целями.
На фоне собственных скромных успехов в диаконической работе РПЦ пытается противодействовать деятельности других конфессий на социальной ниве. Свое сотрудничество с ними она видит только одним образом - получать от них гуманитарную помощь (чем больше, тем лучше, но желательно без наклеек, указывающих на ее происхождение) и выдавать ее от своего имени. Попытки других конфессий заняться диаконической работой с нуждающимися РПЦ в лучшем случае игнорируются и не обсуждаются. В худшем духовенство РПЦ как на епархиальном, так и на местном уровне лоббирует (нередко успешно) введение различных запретов на подобную деятельность. Несколько лет назад Патриарх на епархиальном собрании г. Москвы заявлял следующее: «Благочинным следовало бы подумать о проведении более четких границ между приходами, поскольку некоторые приходы стараются не замечать находящиеся вблизи их школы, больницы, дома престарелых и другие подобные учреждения. Руководители таких учреждений сетуют на то, что священнослужители РПЦ - очень редкие гости у них. Они всегда ссылаются на занятость и нехватку времени. Сектанты же тем временем, из-

за бездействия наших священнослужителей, все активнее вне-» дряются в эти учреждения».

4 февраля 2011 года Архиерейским Собором Русской Православной Церкви был принят ряд важных документов , «О принципах организации социальной работы в Русской Православной Церкви» , «Общественная деятельность православных христиан» . В данных документах подчеркивается «необходимость активизации работы по введению на приходах Русской Православной Церкви штатных оплачиваемых должностей педагога, социального работника и ответственного за работу с молодежью» , подробно рассматривается структура организации церковной социальной работы, дается описание должностных обязанностей и основных профессиональных компетенций специалистов и др.

Безусловно, данное управленческое решение - знаковый шаг в направлении развития социально-ориентированной деятельности Церкви, оптимизирующий процесс оказания помощи сиротам, подросткам из группы риска, пожилым людям, инвалидам и другим социально-незащищенным слоям населения современной России. Началась целенаправленная конкретная работа по организации системы церковных учреждений, занимающихся социальной работой с населением, хотя отдельные ее элементы, безусловно, имелись и в прошлом.

Однако, как сказано в документе «О вопросах внутренней жизни и внешней деятельности Русской Православной Церкви» относительно организации приходской социальной работы и введения штатной должности социального работника, «учитывая неизбежные трудности в осуществлении этого решения, на первом этапе эти должности следует вводить в крупных городских приходах… и благочиниях». С какими же «трудностями» могут столкнуться православные социальные службы при организации диаконии на территориальном уровне?

К числу основных проблем в организации диаконии на современном этапе можно отнести:

Малая разработанность теоретико-методологических основ приходской социальной работы, отечественных подходов и технологий социального служения;

Слабая координация социальной деятельности церковных организаций, разобщенность церковных структур в деле социального служения, нескоординированы цели и задачи разных уровней, ресурсов, форм и методов деятельности;

Отсутствие планирования при определении целей социальной деятельности, средств и методов для реализации этих целей; не разработан организационный механизм распределения и закрепления функций с помощью регламентов - положений о подразделениях и должностных инструкциях (в настоящее время они находятся в процессе разработки);

Далеко не все православные поддерживают идею социального служения, вследствие чего в целом ряде приходов наблюдается крайне низкий уровень мотивации активности мирян, экономического и морального стимулирования;

Отсутствие в РПЦ необходимого количества квалифицированных специалистов в области социальной работы; нет системы качественной теоретической и практической подготовки социальных работников, работающих при приходах с различными категориями населения;

ОРГАНИЗАЦИЯ СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ НА ПРИХОДЕ

Отдел по церковной благотворительности и социальному служению был создан и получил статус юридического лица еще во времена существования Советского Союза, 31 января 1991 года. Это было время карточной системы, время «выживания» для абсолютного большинства населения России. Основная задача, которая тогда стояла перед Отделом - поддержать голодающее население, вдохнуть в них смысл жизни. Вот как рассказывает о становлении церковной социальной работы в постсоветский период нашей страны митрополит Сергий (Воронежский и Борисоглебский архипастырь): «Нам не хватало собственных кадров, поэтому мы прибегли к опыту Западных Церквей. Православные не сразу на это откликнулись, но очень хорошо откликнулись европейские лютеране, и мы им очень благодарны. Они провели ряд семинаров на территории Советского Союза, потом России, так что мы подготовили неплохие кадры не только здесь, в Москве, но и в епархиях. Основной задачей Отдела было развитие системы благотворительности в епархиях и привлечение средств, организация гуманитарной помощи… Первые шаги благотворительности в России - это приобретение навыков распределения гуманитарной помощи. Потом пошли наши собственные программы. В самом бедственном положении оказалась медицина: не было самого элементарного - бинтов, перевязочного материала. Сейчас получить помощь из-за рубежа почти невозможно - все требуют, чтобы она была оплачена. А в то время таможня была либеральной, и это нам позволило поддержать медицину в Москве и ряде других городов. С тех пор у нас очень хорошие отношения с Министерством здравоохранения России. Это первое министерство, с которым мы заключили договор о сотрудничестве, наша первая ласточка. Наше сотрудничество продолжается, но уже на ином уровне. Вслед за поставкой гуманитарной помощи, вслед за тем, что в больницах стали привыкать к появлению верующих людей, желающих помогать больным, начали открываться молитвенные комнаты, а потом - и больничные храмы…

Другим министерством, которое быстро откликнулось на наши проблемы, было Министерство труда, с которым мы очень активно работали, разработали много программ, предполагавших совместную помощь (с привлечением государственных денег) старикам и детям… помощь бедным людям тоже очень затратная. Слава Богу, что вкус к этой работе привился, остался, и теперь я не могу назвать епархию нашей Церкви, где бы в той или иной степени не велась работа по вопросам благотворительности. Но результаты этой работы зависят от того, насколько богаты епархии, насколько велико чувство долга у священника, я не говорю об архиерее - все они согласны этим заниматься, основная же работа идет на низовом, приходском уровне… Какие трудности есть еще у нашего Отдела? До сих пор нет специалистов, которые были бы обучены и имели практику социальной работы. Свято-Тихоновский Богословский институт в этом году провел второй выпуск специалистов по социальной работе. Но нужно трудоустроить их на приходы по специальности, которую они получили. Так как еще недостаточно стабильно финансовое положение нашей Церкви, принять специалиста, которого еще нужно обучать практическим навыкам каритативной работы, подчас трудно для священнослужителей, они чаще используют труд престарелых прихожанок и сами руководят этой работой… Большая проблема сейчас с беженцами. В свое время мы помогали государству решать эту проблему, потому что те люди, которые назначались в эту вновь созданную структуру, не имели никакого опыта. И было такое время, когда они пользовались нашим опытом, нашими наработками… В 90-х годах была замечательная практика: 2 - 3 процента каждый предприниматель мог тратить на благотворительные программы, и на этой основе получила широкое развитие наша деятельность. К сожалению, сейчас вся благотворительная деятельность в нашей стране подорвана безденежьем, потому что не только Церковь, но и все общественные организации не получают этих процентов… В 90-х годах работать было гораздо легче. Наши бизнесмены, которые только-только начинали что-то получать и у них еще не было шока от богатства, сами предлагали финансирование наших программ. Сейчас ситуация складывается таким образом, что кто-то за вечер в казино может потратить тысячу долларов, но если вы у него попросите хотя бы пятьсот на какую-то программу, то он вам не даст этих денег. Но я оптимист, дорогие братья и сестры. В благотворительной деятельности мы пришли к тому, что нас мало-помалу приняли. Каждый почувствовал вкус благотворительности, каждый понимает, что нужно помогать людям. Сейчас часто складываются такие обстоятельства, что кроме Церкви никто не поможет, никто не заметит, никто не накормит. Это дает залог для оптимистического настроя. Очень надеюсь, что кончится наша экономическая кабала и Россия воспрянет экономически, и это даст возможность Церкви направлять свои свободные деньги на благотворительность» .

Вслед за митрополитом Сергием будем и мы оптимистами. Сегодня благотворительность – это не только раздача милостыни и пожертвования. Сегодня религиозные организации вправе создавать благотворительные фонды и некоммерческие автономные организации, организовывать благотворительные акции. Осуществление социальной диаконии Церкви происходит, в основном, через епархии, деятельность которых в данной сфере координируется Отделом по церковной благотворительности и социальному служению , в настоящее время возглавляемым епископом Орехово-Зуевским Пантелеймоном (Шатовым). Отдел стремится проводить не столько масштабную, сколько адресную социальную работу, помогая наиболее нуждающимся слоям населения (многодетным семьям, инвалидам, пожилым, сиротам, одиноким матерям) и желая «стать полноправным субъектом той социальной политики, которая могла бы изменить нынешнюю кризисную ситуацию» .

Фактически во всех епархиях, в том числе, в новообразованных, созданы отделы по благотворительности и социальному служению, назначены ответственные за эту работу. Определены руководители различных направлений социальной работы на уровне благочиний. Появляются ответственные за осуществление церковной социальной работы и на уровне прихода. Обращаясь к руководителям социальных отделов епархий, Предстоятель Церкви призвал трудиться, «не покладая рук», быть сильными, мужественными, смиренными, исполнять «честно, не по принуждению, не из-за корыстных соображений, а по глубочайшим своим убеждениям то, к чему вы призваны», помнить, что «вы совершаете не десятое, не двадцатое дело в повестке дня Церкви, а одно из самых важных и первых дел» .

«Самое главное дело» управленцев в области социального служения, по мнению Патриарха Кирилла, - «убеждать людей в необходимости подкреплять свои христианские убеждения добрыми делами, потому что без любви, по слову апостола, мы медь звенящая и кимвал бряцающий (см. 1 Кор. 13:1), побрякушка, пустота, яркий фантик, внутри которого ничего нет…» .

Сегодня православные христиане несут в области организованной социальной работы следующие служения:

1) Координатор социальной деятельности — клирик или мирянин, являющийся штатным сотрудником церковного института, получающим зарплату. Занимается координацией диаконической деятельности, а также организацией социальных проектов. Епархиальный координатор в своей работе подотчетен епархиальному архиерею, координатор в рамках благочиния — благочинному, приходской координатор — настоятелю.

2) Штатный сотрудник церковного социального учреждения (детского дома, приюта, богадельни, благотворительной столовой и т.д.). Для него церковная социальная работа является основным родом профессиональной деятельности. Пастырское попечение о таком сотруднике - сфера ответственности духовников церковных социальных учреждений.

3) Сестра милосердия — член сестричества, то есть руководимого духовником объединения женщин, желающих в той или иной мере посвятить себя служению милосердия, обычно имеющего устав и специальный чин посвящения в сестры. Сестра милосердия может нести свое служение в свободное от основной (светской или церковной) работы время, или же находиться в штате церковного социального или медицинского учреждения. Обычно это служение носит характер регулярных долговременных обязанностей. Православные мужского пола также могут принимать участие в деятельности сестричеств.

4) Доброволец (волонтер) — человек, в свободное время принимающий на безвозмездной основе личное участие в социальной церковной деятельности. Для выполнения добровольческой работы от волонтера, как правило, не требуется специальной квалификации, однако для некоторых видов церковно-социальной деятельности волонтеры проходят специальное обучение. Предпочтительно, чтобы поле добровольческой деятельности максимально отражало личные наклонности и способности волонтера.

5) Жертвователь — священнослужитель или мирянин, материально участвующий в обеспечении церковного социального служения. На пожертвования создается материальная основа для обеспечения систематической социальной деятельности. Пожертвования могут быть как крупными, так и небольшими, регулярными или разовыми.

6) Член попечительского совета при социальном учреждении (церковных, государственных и иных) — лицо, оказывающее помощь в работе социального учреждения на основе взятых на себя обязательств, в том числе посредством наблюдения за условиями жизни подопечных.

Поскольку в осуществлении своего социального служения Церковь имеет возможность тесно сотрудничать с государством, а государственные социальные учреждения часто становятся объектами церковной помощи, к делу социального служения Церкви могут привлекаться сотрудники государственных социальных и медицинских учреждений (врачи, медицинские сестры, педагоги, воспитатели, обслуживающий персонал интернатов, социальные работники и т.д.), в том числе пока не являющиеся активными членами Церкви. Важно, чтобы клирики, вдохновляющие социальную работу, оказывали особое пастырское внимание сотрудникам государственных учреждений, зачастую особо нуждающимся в духовной помощи

Наличие соответствующего кадрового обеспечения, отвечающего установленным нормам по уровню образования, позволяет православной социальной службе наметить организационную структуру, регламентировать деятельность организации и отдельных специалистов посредством разработки типовых уставов, положений о структурных подразделениях и должностных инструкций. Затем - получить лицензию на ведение определенной социальной деятельности.

В связи с тем, что из федерального и регионального бюджетов выделяются специальные средства, направленные на поддержание интересных проектов НКО, становится выгодно создавать организации и официально получать субсидии и пожертвования.

Но еще до прохождения лицензирования важно оценить свои ресурсы (человеческие, материально-технические, финансовые, информационные) и наметить цели и задачи диаконии. Определение целей православной социальной службы во многом зависит от ее местонахождения. Так, в сельских районах диакония скорее носит общий характер, т.е. один и тот же социальный работник вынужден заниматься решением целого спектра социальных проблем местного населения. Причем социальное служение может стать тем общим делом, которое сплотит односельчан и, возможно даже привлечет в храм из других районов. В городе же тщательно планируется организация социальных услуг в соответствии с имеющимися у прихожан проблемами: кто-то в большей степени занимается социальной работой с детьми, другие - проблемами алкоголизма, третьи - ориентируются на работу с инвалидами, пожилыми и т.д. Но работая с определенной категорией населения, не нужно забывать о других людях. Не должно быть жесткой дифференциации приходов. Приход - это общность, в деятельности которой на основе христианских ценностей объединяются благотворители, молодежь, нищие, священнослужители.

Прежде всего, социальным работникам непременно нужно выяснить потребности и проблемы людей, проживающих на их территории, а также степень востребованности тех или иных услуг. Затем - решать поставленные задачи и моделировать процесс предоставления специализированных услуг . При этом важно учитывать специфику деятельности государственных социальных учреждений на данной территории и знать их возможные потребности с тем, чтобы грамотно координировать разноплановую социальную работу на местном уровне, выбрать свою сферу приложения сил, определить будут ли предоставляемые услуги бесплатными или платными. Как подчеркивает Святейший Патриарх Кирилл, «если приход, не по нерадению духовенства, а по своему реальному состоянию не может осуществлять тот или иной вид деятельности, то начать следует с развития той области, которая лучше всего получается на приходе, постепенно подключаясь к другим видам работы» .

В соответствии с целями и задачами диаконии выбирается организационно-правовая форма, наиболее удобная для деятельности социальной службы. Так, православный приход не имеет статуса благотворительной организации, но может таковую создать, что позволит реализовывать собственные благотворительные программы, получать от государства финансирование для реализации социально значимых инициатив, пользоваться льготами по налогообложению как для самой благотворительной организации, так и для ее спонсоров, иметь пониженные тарифы на коммунальные услуги и арендную плату.

Финансирование социальных служб и проектов

Для большинства современных православных организаций характерно многоканальное финансирование, основными источниками формирования дохода являются:

1. Добровольные взносы и пожертвования. По законодательству спонсор, жертвуя деньги на благотворительность, уменьшает свою налогооблагаемую базу на сумму пожертвования (но не более 3% от прибыли). Это один из основных источников дохода со времен Древней Руси. Были, к примеру, великокняжские дары. И в более поздние столетия казна пополнялась, в первую очередь, пожертвованиями - личными вкладами богатых дарителей или «кружечными сборами» богомольцев. В настоящее время добровольные взносы и пожертвования не столь уж распространенное явление. Если в имперской России люди жертвовали от ве-ры, то сейчас - от неверия. Поэтому и суммы значительно меньше. Сейчас о вели-чине пожертвования судят по сумме, которую дал благотворитель, а раньше судили о сумме пожертвования по тому, сколько у благотворителя осталось после дара. Как отметил Предстоятель Церкви, «дела милосердия, которые мы призваны совершить в своей жизни, ― это не сверхдолжные дела, это не те дела, которые следует совершать по остаточному принципу, когда все уже есть. Когда всего много, становится уж совсем неудобно, — надо хоть что-то от своего немножечко отщипнуть, самую малость, и кому-то дать. Но дела милосердия совершаются не так. Недаром две лепты вдовицы были в очах Божиих более приемлемы и более значимы, чем многие средства, отпускаемые людьми от их богатств. Лишь тогда, когда мы совершаем дела милосердия не от жира, не от излишества, но с сознанием того, что дела милосердия — это важная часть нашей жизни, вне зависимости от того, являемся ли мы богатыми или бедными, — вот тогда эти дела милосердия и делают нашу веру живой, ибо вера, по слову апостола, мертва есть без добрых дел (см. Иак. 2:17)» .

2. Средства из государственного бюджета. Средства на счета православных организаций поступают на сегодняшний день бессистемно. Их получение, как правило, зависит от личной договоренности священнослужителя с представителями органов государственной власти.

3. Целевые поступления. На осуществление отдельных проектов и мероприятий (например, издательство литературы) выделяются целевые поступления, в первую очередь, через благотворительные фонды. Дополнительные средства РПЦ получает со стороны зарубежных христианских организаций.

4. Реализация товаров и услуг. Выручка от реализации товаров и услуг занимает весьма значительное место в составе доходов современных православных хозяйств. Так, приход реализует богослужебную утварь, литературу, предметы культа, исполняет требы, оказывает услуги в образовательной, медицинской, туристической сферах и др. К примеру, религиозные организации могут организовывать паломнические туры в соответствии с ФЗ «Об основах туристской деятельности в РФ» на основании полученной лицензии (ст. 5 указанного закона).

5. Доходы, получаемые от собственности. Включают поступления от сдачи в аренду помещений, земельных участков и т.д.

6. Дивиденды (доходы, проценты), получаемые по акциям, облигациям, другим ценным бумагам и вкладам. Современные православные организации нечасто занимаются фондовыми операциями на отечественном рынке, во-первых, поскольку не имеют собственных квалифицированных специалистов, во-вторых, ограничены в финансовых ресурсах, необходимых для операций с ценными бумагами.

7. Взносы участников организации. Возможны и безналичные взносы. Например, пожертвование продуктов «на канон».

Отличным подспорьем церковных организаций, занимающихся социальным служением, может стать собственная хозяйственно-производительная деятельность. Посредством участия в хозяйственных обществах и товариществах, обладающих общей правоспособностью, религиозная организация может получать прибыль, занимаясь любыми видами деятельности, не запрещенными законом. Формой хозяйственного общества, участниками которого являются православные организации, чаще всего становится общество с ограниченной ответственностью.

РПЦ рекомендует следующие виды деятельности: сельскохозяйственное производство различного рода, в том числе полеводство, огородничество, садоводство, животноводство, птицеводство, пчеловодство и рыбоводство. Полученную продукцию в натуральном и переработанном виде субъект предпринимательской деятельности может направлять на нужды религиозных организаций, на благотворительную помощь и на реализацию; заготовка и переработка древесины, изготовление строительных материалов и деталей, столярных изделий, предметов убранства, церковной утвари и оборудования церковных зданий и сооружений; швейное производство изделий церковного и общего назначения; заготовка и переработка лекарственных и других полезных для употребления и использования трав, растений и плодов; обработка кожевенного сырья, изготовление кожаных и меховых изделий; литье колоколов, кузнечное и гончарное производство; торговая деятельность: создание предприятий торговли для реализации продукции собственного производства и товаров, получаемых на договорных условиях (за исключением спиртных напитков и табачных изделий), иная торговая деятельность. При определении ассортимента и поставщиков товаров, а также рекламы принимается во внимание факт осуществления данной деятельности религиозной организацией через создание соответствующего хозяйственного общества; хлебопечение, изготовление хлебобулочных изделий, мукомольное производство; издательская деятельность (православная религиозная, историческая литература, справочники, календари и др.); строительные и реставрационные работы, транспортные услуги; деятельность в сфере культуры и искусства; иные виды производственно-хозяйственной деятельности, отвечающие целям, предусмотренным Уставом, не запрещенные законодательством Российской Федерации, а также не противоречащие правилам и традициям Русской Православной Церкви .

Таким образом, если религиозная организация имеет собственное производство или занимается предпринимательской деятельностью, то финансовые вопросы решаются достаточно просто. Использование современной техники, грамотное ведение хозяйства и знания основ экономики будут давать стабильный доход, которого хватит на осуществление социальных проектов. Это позволит быть независимыми от «спонсоров», имущественные взносы и пожертвования которых не всегда являются бескорыстными. Зачастую в обмен на передаваемые средства жертвователи приобретают прямые выгоды, к примеру, создание привлекательного имиджа.

Диаконическое предприятие в процессе производства объединяет богословские и экономические аспекты. Социальные услуги обретают богословский смысл в том случае, если они дают человеку опыт духовной жизни в общине.

Согласно западной концепции социального служения реципиенты диаконических услуг нуждаются не просто в услугах, а в полной системе производства услуг. Иначе говоря, в свете евангельского благовестия ставится задача не однократно одеть и накормить нуждающегося, а решить проблемы и нужды человека в комплексе, изменить жизнь человека путем его воцерковления.

На таком предприятии социальные действия инициируются посредством переноса христианского социального способа поведения на организацию в целом. В таком случае будет неизбежен конфликт между богословским смыслом и организационной действительностью предприятия. Предстоит выработать методику для снятия этого противоречия.

Прежде всего, приходским социальным работникам, настоятелям храмов и руководителям церковных социальных инициатив необходимо привлекать к служению ближним молодежь как наиболее инициативную и творческую социальную группу, способную компенсировать недостаток знаний и умений милосердием и желанием помочь. При этом, однако, нельзя рассматривать молодежь только как средство реализации своих планов. Для того, чтобы молодежь из пассивного субъекта диаконии превратилась в активный, первоначально на приходе надо организовать молодежное служение, и только потом - социальное. Чтобы через 15-20 лет молодежь не была оторвана от веры, надо сегодня, а не завтра обратить на нее внимание, о чем весьма вразумительно сообщил Святейший Патриарх Кирилл в своем выступлении перед собранием Калининградской епархии: «Можно, конечно, ничего не делать. Можно жить, как мы с вами всегда жили — в субботу вечером послужили, и то не во всех приходах; в воскресенье Литургию послужили, затем молебны, панихиды, требы… В лучшем случае проповедь сказали, подготовившись к ней, а в худшем случае — и не готовились, сказали что-то от ветра главы своея, а то и вовсе ничего не сказали, убедив себя: «я так устал, что уж какая тут проповедь». Еще, может быть, занятия с группами детей — человек по семь-восемь, да и то нерегулярно».

Далее, как полагают участники I съезда глав социальных отделов епархий и сестричеств Русской Православной Церкви, рекомендуется «привлекать к церковному социальному служению… людей нецерковных, но искренне желающих помочь» . «Православный христианин может участвовать в общественной деятельности во всем ее современном многообразии, в том числе совместно с людьми других убеждений, сообразуясь со своей христианской совестью» .

Православные каритативные инициативы должны отвечать следующим характеристикам: долговременность реализуемых в них программ; их многоплановость, несмотря на специализацию в одном-двух направлениях; финансовую устойчивость; отработанную систему управления, выстроенную в единую систему.

При каждом отделении создается телефонная справочная служба по вопросам церковной социальной деятельности, в которую могли бы обращаться граждане, а также участники церковной социальной работы, столкнувшиеся с методическими или практическими проблемами. Можно использовать и новые информационные технологии, например, создать сайт в Интернете, чтобы посетители знали о текущей деятельности организации, предстоящих мероприятиях, возникающих проблемах и т.д. Важно, чтобы деятельность социальных служб была информационно доступна всем нуждающимся в ней, не нарушала права граждан, помогать которым она призвана. Отсутствие доступной информации о реализуемых Церковью социальных проектах приводит к отсутствию благотворителей и добровольцев. Спонсоры должны знать о результатах своих материальных вложений, тогда станет возможной регулярная, а не эпизодическая материальная поддержка какого-либо проекта. Также и добровольцы. Есть люди, готовые сослужить хорошую службу, но не ведают где и как.

В каждый городской храм приходят люди, чтобы попросить о помощи. Даже у неверующих людей почти на уровне инстинкта заложено убеждение: храм — это такое место, где должны помочь, где не могут отказать попавшим в беду. И они совершенно правы. Если чиновник может сказать: «Это вне зоны моих обязанностей», если родные могут отвернуться: «Ты сам во всем виноват», то для христианина это совершенно невозможные слова.

Бывает, что за помощью обращаются верующие. Про такие случаи апостол Павел сказал: «Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного» (1-е Тим. 5,8). Социальное служение помогает создать внутри прихода по-настоящему братские отношения, укрепить единство и взаимную любовь . Христианин, не имея возможности сам помочь, должен найти того, кто способен, — говорит свт. Тихон Задонский . Он же говорит, что христианин не может быть без веры, вера без любви, а любовь без милосердия, потому что «любовь не токмо над братом своим единоверным, но и над неверным и врагом своим милосердствует, и не может не благотворить всякому, кого ни видит требующим благотворения».

Поэтому не реклама конфессиональных добродетелей, не стремление к самоутверждению, но евангельский принцип: «И все, что вы делаете, делайте от души, как для Бога, а не для человеков» (Кол. 3:23) - должен быть мотивом православного милосердия.

PR ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ СОЦИАЛЬНО ОРИЕНТИРОВАННОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ

Несмотря на значительное количество проектов , реализуемых в православной среде, социальная деятельность РПЦ не так широко известна обществу. Казалось бы, интерес граждан к НКО растет, волонтерское движение развивается, но по-прежнему остро стоит проблема доверия к общественным организациям. В России доверяют деятельности НКО не более 40% граждан. По данным опроса Левада-центр в 2011 году менее 1% участников опроса считают, что на общественные организации можно рассчитывать в решении своих проблем. По данным экспертов столь низкая степень доверия к НКО связана с тем, что деятельность многих НКО неизвестна и поэтому не очень понятна большинству людей .

Наблюдается недостаток достоверной информации о том, какие именно социальные проблемы пытаются решить православные НКО или социальные службы на приходах и в епархиях. Практически не известно о том, кто именно реализует социальные проекты: какой профессиональный уровень сотрудников, их возраст, пол, мотивация, условия работы и т.д. Не так много православных людей, занимающихся социальным служением (возглавляющие какой-либо отдел, проект, службу или организацию), известны среди светских специалистов по социальной работе или просто в обществе.

Православная Церковь все еще находится в поиске своей идентичности в социальной сфере. Здесь до сих пор сказываются последствия советского периода, когда были утрачены важные традиционные ценностные ориентиры, на основе которых строилось социальное служение всей Церкви в целом, или в частности, епархии, прихода, каждого отдельного человека, считающего себя православным.

Православным социально ориентированным организациям пока только предстоит занять свое место среди других социально ориентированных организаций, определить свою аутентичность. Однако это возможно лишь в процессе большой внутренней работы всего сообщества.

На сегодняшний день наблюдается еще и разобщенность между регионами, что свойственно и другим сферам жизни российского общества. Крайне сложно информация о социально полезной деятельности в одном регионе поступает в другой регион, успешные начинания одной епархии становятся известными в другой.

Одна из причин такой ситуации заключается в том, что в церковной среде негативно относится к самому понятию «пиар».

Вопрос информационного освещения внутренней жизни Церкви, разъяснения позиции Церкви по многим насущным вопросам жизни общества продолжает оставаться очень болезненным. Эта тема с некоторой регулярностью становиться предметом публичных дискуссий.

Так, например, в работе круглого стола, прошедшего в рамках XII международного фестиваля «Радонеж» приняли участие как представители Церкви — глава пресс-службы Московской патриархии о. Владимир Вигилянский и руководитель службы коммуникации ОВЦС МП о. Михаил Прокопенко, так и медийных кругов — Борис Еремин, главный редактор журнала «Советник», Александр Акулов, генеральный директор фестиваля «Покров» (Киев), Гюзелла Николайшвили, руководитель интернет-проекта «Социальная реклама» и Игорь Писарский, председатель правления Коммуникационной группы «Р.И.М. Портер Новелли».

Прозвучали диаметрально противоположные мнения на пиар деятельность. Один из участников говорил о необходимости профилактического пиара, для предупреждения появления слухов и неправильной информации. О. Владимир Вигилянский заявил, что «Церковь и Слово Божие не нуждаются в рекламе вообще». По его словам, «кто хочет, тот услышит», Церкви важно лишь иметь «возможность информировать общество», не подвергаясь нападкам, «вранью и черному пиару». Представитель ОВЦС МП, о.Михаил убежден, что «одного только информирования людей недостаточно».

Александр Акулов согласен с о.Михаилом и тоже считает, что «одних новостей мало», необходимо «научиться представлять наши ценности, которые заведомо сильнее» .

29 октября 2012 года на V фестивале православных СМИ «Вера и слово» эти вопросы обсуждались на круглом столе «Религия в СМИ. Между пиаром и журналистикой».Один молодой священник из Дагестана поставил вопрос о светском в православных СМИ. Он сформулировал это следующим образом: «Зачем писать, что Федор Емельяненко построил храм, если добрые дела надо делать тайно. Тем самым православные СМИ похищают венец в Царстве небесном у известного бойца без правил» .

Подобное мнение высказывается практически всегда при размышлении о необходимости информировать о церковной социальной деятельности. Как представляется, это в большей степени все же касается индивидуальной благотворительности. Излишняя пиар-деятельность в отношении собственной личности провоцирует развитие тщеславия и гордыни. Однако деятельность некоммерческих организаций нуждается в популяризации, т.к. в настоящее время информации о деятельности НКО в том или ином регионе, в той или иной сфере деятельности явно недостаточно. Владыка Пантелеимон, Епископ Орехово-Зуевский, руководитель Синодального отдела по церковной социальной деятельности и социальному служению, называет это одной из особенностей православного социального служения: «Господь заповедал дела милосердия делать в тайне, если мы будем об этом слишком много говорить, говорить больше, чем делаем, то нас Господь осудит как лицемеров. На самом деле сердца людей располагаются не пиаром, а подвигом других. О мучениках у нас в стране никому не было долго известно, скрывалось это, замалчивалось. Но именно они, мученики помогли тому, что наша церковь стала свободной. Именно их кровь, их подвиг, невидимый для нас, он преклонил помощь Божью на нашу страну. Некоторые говорят - людей не хватает, как бы их привлекать. Да не надо никого привлекать. Тихо спокойно делать свое дело, заниматься не собиранием людей, не собиранием денег, а деланием добра» .

Патриарх Кирилл также выступает против любых искусственных способов, которые формировали бы привлекательный образ Церкви. А за то, чтобы христиане делали больше добрых дел, и, конечно, в условиях информационного общества нужно говорить об этих добрых делах. Здесь Патриарх видит противоречие сложившейся ситуации: в идеале нужно и говорить как можно меньше, но общество требует информации. А если вакуум, если нет информации, то этот вакуум заполняется негативом .

Таким образом, несмотря на православную традицию умалчивать о своих добрых делах, чем, по сути, и является социальная деятельность, необходимо аккуратно развивать так называемый социальный PR - деятельность, направленную на формирование, поддержку и развитие позитивных отношений, позитивных моделей поведения в обществе и т.д.

Развитие информации о церковной социальной деятельности может идти в двух направлениях:

Для Церкви важно формировать благоприятное отношения к себе со стороны общественности посредством распространения разъяснительного материала о своей социальной деятельности, но что важно, в интересах общественности.

Для общественности важно знать о социальных проектах РПЦ - для того, чтобы понимать решаются ли какие-нибудь социальные проблемы, можно ли обращаться за помощью в православные организации, какую именно помощь в этих организациях можно получить и кто может эту помощь получить.

Социальный PR должен нести положительный заряд, что позволяет надеяться на развитие в будущем. Этому доверию способствует стиль PR деятельности: неагрессивный, выдержанный серьезный, спокойный, смиренный, не допускающий не то что лжи, но даже и неточности.

PR деятельность может помочь православной социально ориентированной организации донести нужную информацию до социума и получить вотум доверия для развития своей деятельности. Приведем лишь несколько примеров такого информирования.

В настоящее время в Интернете представлено несколько информационных ресурсов для НКО, однако их количество не отвечает существующим потребностям в качественной и оперативной информации.

К таким сайтам можно отнести Агентство социальной информации (http://www.asi.org.ru), Портал НКО / Информация для НКО и о НКО. Все, что требуется НКО для успешной работы (http://www.portal-nko.ru), Виртуальный ресурсный центр для НКО (http://www.trainet.org), НКО. Законы развития. (http://www.nkozakon.ru), Фонд развития некоммерческих организаций «Школа НКО» - профессиональная поддержка гражданских инициатив (http://www.ngoschool.ru/index), ЦРНО /Центр развития некоммерческих организаций - негосударственный ресурсный центр для некоммерческих организаций (НКО) Северо-Западного региона (http://www.crno.ru/about).

Особо следует выделить православный сайт «Милосердие.ру» (www.miloserdie.ru). Учредителями этого ресурса является Синодальный отдел по церковной благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви и Комиссия по церковной социальной деятельности при Епархиальном совете г. Москвы. «Милосердие.ру» - это современный информационный ресурс о благотворительности, социальной деятельности и социальном служении. Данный ресурс отличается от других тем, что аккумулирует информацию именно о различных аспектах социально ориентированной деятельности в нашей стране и за рубежом. Материалы сайта содержат аналитическую, историческую, методическую, новостную информацию. Каждый день на сайте бывает не менее 6 000 человек из 79 регионов и 125 стран дальнего и ближнего зарубежья. По данным рейтинга Openstat сайт «Милосердие.ру» занимает первое место среди сайтов социальной направленности.

Еще одна проблема - нет качественных и широко представленных периодических изданий, освещающих диаконию.

Среди существующих можно выделить журнал «Нескучный сад», «Филантроп», «Вестник благотворительности», «Русский репортер». Отдельно стоит упомянуть непрофильные православные журналы, которые на своих страницах поднимают социальные вопросы: «Фома», «Виноград», «Наследник».

В тоже время потребность в периодических изданиях достаточно высока. В качественной периодике, освещающей социальную проблематику, особенно заинтересован профессиональный сектор (социальные работники разного уровня) и жители отдаленных регионов нашей страны, где чувствуется недостаток информации. Также важно отметить, что информация на бумажных носителях, несмотря на то, что уступает в скорости распространения по отношению к интернету, запоминается и сохраняется значительно дольше.

Есть еще один важный аспект взаимодействия НКО и СМИ. Большинство представителей православных социально ориентированных организаций сегодня не имеет базового профессионального социального образования. Им приходится учиться уже в процессе работы. Опыт работы в социальной сфере и анализ профессионального развития многих социальных работников говорит о том, что горячее желание помогать без одновременного повышения профессиональной компетенции приводит к тому, что люди быстро бросают работу в этой области или переживают серьезные внутренние проблемы, синдром эмоционального выгорания. Конечно, информация в СМИ не может заменить базового профессионального образования или курсов переподготовки, семинаров, но все же, в некоторой степени, способствует профессионализации «третьего» сектора.

В настоящее время ситуация такова, что от того, насколько быстро представители НКО смогут получать качественную, своевременную, объективную информацию будет зависеть качественное и количественное развитие сектора некоммерческих организаций.

Из СМИ представители НКО могут почерпнуть положительный опыт уже действующих успешных НКО, информацию о различных методиках и технологиях, психологических особенностях добровольцев и сотрудников организаций, особенностях управления некоммерческой организацией, особенностях ведения бухгалтерией.

Получение новой информации должно способствовать привлечению в некоммерческие организации молодых специалистов, новых технологий работы, которые смогут решать возникающие проблемы максимально эффективно, помогут планированию работы на перспективу, но не в ущерб своей репутации и сохранению духа православной организации.

Следующая проблема - сегодня практически нет православных специалистов по связям с общественностью. Пока данная сфера тесно переплетена с журналистикой, но это два разных направления.

Специалист по связям с общественностью религиозной социально ориентированной организации может работать над тем, чтобы:

• Формулировать и способствовать распространению позитивных идей, которые реализует непосредственно сама организация;
• В обществе адекватно воспринимали основную задачу организации;
• Найти способы информирования людей о социальной деятельности религиозной НКО;
• Создавать условия для привлечения материальных и человеческих ресурсов для реализации социальной деятельности.

В первую очередь, необходимо наладить

Чем помощь Церкви отличается от помощи государства, и ждет ли Церковь от людей благодарности в виде «веры» за свою «социальную деятельность», - епископ Каменский Мефодий.

Бог за спиной

Владыка, вот Церковь помогает и государство помогает. Церковная социальная деятельность чем-то отличается от светской?

Когда мы общаемся с людьми или помогаем кому-то, то понимаем, что за спиной - Бог. И если проблема неподъемная, то мы делаем столько, сколько можем, а остальное делает Бог – мы так верим. И часто Он делает гораздо больше, чем сделали мы сами. А если у нас успех – мы говорим: «Бог помог». Бывает, конечно, что не говорим, но это неправильно.

Поэтому вся церковная помощь делается ради исполнения заповедей Христа. Мы не «добрые дела» делаем, а заповедь исполняем. Христос сказал: накормите, оденьте, утешьте, посетите, - мы пытаемся.

И так получается, что заповедь всегда больше «добрых дел». Понимаете, когда мы совершаем «доброе дело», то зачастую гордимся: ах, вот какие мы благотворители, благодетели. А если исполняем заповеди и смотрим на сделанное, то практически всегда получается, что что-то не доделали. Или сделали неправильно. Но если хотели сделать правильно, а ума не хватило – Бог исправит. Так и живем: чем больше делаешь, тем больше видишь свои недостатки.

Поэтому соцработа Церкви – не факультатив по добрым делам, а то, без чего христианство в принципе не существует.

- То есть церковное социальное служение - не попытка восполнить пробелы государства?

Что вы, нет, конечно. Наша позиция – не критиковать, а взаимодействовать. Нецерковные социальные учреждения сами разберутся в своих проблемах. Видеть свои недостатки, а не на чужие, - опять же, заповедь Христа. Иначе очень трудно сохранить внутренний мир. А так нам легко: государство – старается насколько может, люди, которые социальным служением занимаются – замечательные. Бывает, что им не хватает ресурсов, но все же не настолько, насколько не хватает нам.

Ждет ли Церковь «благодарностей?»

Церковная помощь все-таки предполагает некую, скажем так, ответную реакцию: мы вам поможем, а вы «в нас поверите». Разве это не корысть, не манипулирование? Каковы здесь критерии подхода? Как помочь человеку, но оставить за ним свободу, не дать ему чувствовать себя обязанным?

Манипулирование – это технология, когда манифестируется одно, а достигается другое. Например, человек делает добрые дела, но конечная его цель, получить максимальное число голосов на выборах. Это и есть манипулирование общественным мнением. Церковь говорит не про это.

- А про что?

Про помощь. Если человек просит попить, то дай ему попить. Если ему больно, значит надо ему помочь боль преодолеть. Ему холодно, значит его надо одеть. Церковь – про вот это.

А разве у Церкви нет цели донести весть Христа до «всех народов»? Чтобы как можно больше людей стало христианами?

Я не сводил бы это к социальной деятельности. Нам как будто инкриминируют, что все, что мы делаем, мы делаем с какой-то посторонней мыслью. Поймите, нет никаких посторонних мыслей. Тем, кто нуждается в помощи, мы помогаем. Вот и все.

Сам Бог помогает тем нуждам людским, какие у них есть. Отец наш небесный милосерд есть, - сказано в Евангелии. Он не делит людей на «вам буду помогать», а «вам не буду». Люди сами свой выбор делают, сами решают, хотят ли они знать о Христе или нет. И если человек приходит и просит помощи, мы помогаем, а уж потом, если спросит, а почему мы так поступили, отвечаем: «так нам Бог велел подавать. Такая заповедь есть».

- А как тогда оставить свободу за человеком, как не дать ему чувствовать себя обязанным?

Понимаете, человек либо свободен, либо – нет. Свободу у человека отнять нельзя. Свобода – это наше внутреннее состояние. Человек может оставаться свободен в самых невероятных условиях, и потерять свободу там, где на нее никто не покушается.

И когда мы помогаем, то делаем так, потому что Бог нам велел. Он велел заботиться о ближних. Ну причем здесь свобода? Человек нуждается, он голоден. Я его накормил, он что, потерял свою свободу? Нет, конечно. Если бы я ему сказал, что это стоит столько-то, а ты сейчас платить не можешь, заплатишь позже… но я же так не поступаю.

- Да, но у человека, которому помогли, в ответ может создаться ощущение, раз помогают, значит, я обязан.

Понимаете, когда человеку помогают, он действительно «обязан». В этом есть некоторая правда. Но требовать от него никто не станет, мол, мы тебе сделали добро, давай, верни нам сторицей. Когда человеку помогают, делают для него что-то доброе, это нормально, как и нормально, если у него возникает чувство признательности и желание в ответ кому-то помочь. Это естественно, это здоровая человеческая реакция.

Например, мы должны родителям, которые нас вырастили, должны государству, которое о нас заботиться, должны всякому человеку, который нам помог, но мы должны отплатить не чем-то конкретным, например «принять нашу веру» (это ваш выбор), но хотя бы признательностью.

Церковь отвыкла

Социально активную Католическую церковь упрекают в уходе «в социалку». Какие уроки могут быть здесь полезны для Русской церкви?

Боюсь, нам далеко до проблем католиков. Пока у нас «социалка» в дефиците.

Но полезного опыта у католиков много. Когда происходит катастрофа, какая-то человеческая трагедия, католики нередко первыми оказываются рядом. При этом католики ничего не навязывают. Здесь действует принцип: кто первый прибежал на помощь, тот и собрал людей вокруг себя.

К сожалению, в Русской Православной Церкви этой прыти не хватает.

Есть некоторое оправдание, что период богоборчества в России оставил такую разруху, что нам восстановить бы утраченное, не то чтобы бегать по миру помогать. Есть определенный кадровый голод. В нашей Церкви не хватает людей. Нам просто трудно бежать кому-то помогать. К сожалению, да, мы пока слабые. Отвыкли помогать. Если человек долго чем-то не занимался, навыки утрачиваются. Как у космонавта, который после невесомости заново учится ходить по земле.

Многие батюшки советского воспитания еще не могут переключиться, войти в новую реальность. При этом они замечательные. Но социальное служение сегодня предполагает профессионализм, знание технологий социальной работы. А молодым, наоборот, не хватает опыта жизни в христианской среде.

Но я не думаю, что нас нужно сравнивать с католиками. У нас разная история. Тот, кто хочет учиться, может учиться у всех. Социальному служению можно учиться и у католиков, и у протестантов, у представителей других конфессий и у светских специалистов.

Например, мусульмане больше уважают старость, больше заботятся о детях, у них больше сплоченности, в том числе родовой, и разве это плохо?

Но, учась у всех, надо найти собственный адекватный ответ.

Вообще, самое важное - делать свое дело с сердечным участием. Помнить, ради Кого все. Только тогда «социальная деятельность Церкви» не заслонит живого человека.

Я здесь «ради помолиться»

- В чем здесь роль епископа? Он – начальник, аналитик, менеджер, стратег, или?

Сам я только два года епископ. Успел понять, что, как минимум, епископ не должен мешать проявлению активности священников. Напротив, поощрять ее.

Но чтобы Церковь была «социально активна», кроме активного батюшки нужна здоровая церковная община. Именно община, а не отдельно взятый священник, в силах заниматься помощью людям. Таких общин очень мало. Под общиной я подразумеваю собрание единомышленников в приходе.

Евхаристическая община, священник и прихожане – одна семья. Это когда люди друг для друга становятся одной общей душой, действием, мыслью, одним чувством – во Христе, согласно Его заповеди. А сегодня потребление стало идеологией. Поэтому часто люди и в храм приходят пользоваться, а не служить.

Понимаете, служит же не один священник: вот он пришел, служит и зарплату получает. Но что может один батюшка без общины? Служить должны все члены общины, потому что каждый из нас - член тела Христова. Каждый призван участвовать в общем делании. Ведь первые христианские общины не просто вместе молились, там каждый знал, как и чем живет другой, в чем нуждается.

Увы, таких общин, где служение понимается как заповедь, крайне мало. Чаще встречается талантливый священник, рядом с которым собирается кучка преданных чад. И эта кучка как-то выживает, трудится, а остальные – в большинстве своем равнодушные люди, который приходят «я здесь ради помолиться».

Священники, епископы – в некотором смысле - благочестивые технологи, которые обладают опытом, знаниями, пониманием ситуации, полномочиями.

Но мы – не «начальники», мы в социальном плане - исключительно помощники общинам в той помощи, которую она может оказывать другим. Мы помогаем взаимодействовать членам общины между собой, с государством, знакомим с технологиями, опытом, но все, по сути, «делает» община.

Церковь просит свободы творчества

Реабилитация наркозависимых. Духовная беседа епископа Мефодия, тогда - игумена (2013), с нуждающимися в наставлении, за трапезой.

Есть ли четкое разграничение и понимание на местах, за что в соцпомощи отвечает Церковь, за что государство? Или мы работаем «на одном поле»?

Мы работаем на одном поле. Но у государственных структур все «по правилам». Хотел бы чиновник помочь, но регламент не позволяет, а средств из личного кошелька нет. В этом смысле Церковь более свободна, мобильна. Поэтому часто она может помочь там, где государство в силу всяких законоположений помочь не в силах.

Церковь здесь готова «восполнять» государство, брать на себя какие-то задачи, которые нам проще выполнить. И в этом случае государство может делегировать нам социальный заказ, поддерживая финансово. В Церкви всегда есть энтузиасты, а у них есть деньги.

Нам необходимо очень благоразумно выстраивать отношения с государством. Потому что проблемы во взаимодействии неминуемы. Какие, например? Государство приходит туда, где Церковь более свободна. Но прежде чем дать средства, помочь, оно требует подписаться под своими стандартами. И это губит дело на корню.

Например, в борьбе с наркозависимостью есть госстандарт: с наркозависимыми имеет право работать только специалист, психолог. Священник специалистом не считается. Он вообще никем не считается. У нас главные «профессионалы» в Церкви - это священники и архиереи. Но образование, которое они получили, не имеет аккредитации у государства. И с этой точки зрения архиереи и духовенство - люди неграмотные.

Другой пример: хочет Церковь помочь одиноким старушкам. Организует богадельню, где о них заботятся. Но существуют стандарты даже по квадратным метрам на человека в приютах. А Церковь, порой, физически не может дать эти метры из наших ресурсов. И получается, что жизнь старушек в церковной богадельне не соответствует госстандартам, потому что нет у них теплого туалета, например. И все, по стандарту такое заведение, как бы хорошо к бабушкам там не относились, должно быть закрыто.

Поэтому хорошо было бы, чтобы государство оставило Церкви некоторую свободу творчества в помощи людям.

Если мужи государственные поймут, что Церковь не выступает против людей, что она не злобу вносит в общество, а напротив, решает то и там, где государству трудно решить, - нам всем будет легче.

«Не учите меня жить»

Среди добровольцев немало неверующих, которые хотят помочь, но не хотят, чтобы их учили жить: я сам разберусь, во что верить.

Ну и замечательно. Правда, хорошо бы понимать, что помощь помощи – рознь. Представьте, мы хотим сохранить жизнь нерожденному ребенку. А к нам приходит волонтер, у которого иные, чем у нас, ценности, и он считает, что главное - пожалеть женщину, ее семью и уберечь от рождения ребенка-инвалида. Его мало интересует вопрос, а как потом такой женщине жить или что будет с ее душой.

Понимаете, мы все хотим помочь, но у нас разное понимание смысла этой помощи. Поэтому с некоторой помощью Церковь не может согласиться.

И то, что кому-то кажется разговором «о Боге», на самом деле есть попытка с нашей стороны найти общее смысловое поле, общее понимание того кому, как и что делать.

Если человек хочет «поволонтерить» от лица Церкви, ему надо разобраться, какое отношение к Церкви имеет он сам. Если волонтерить для него: разгрузить машину, грядку прополоть, помочь физически - нет проблем. Но если он хочет с людьми работать от лица Церкви, это другое дело. Да, у нас есть правила, есть свой дресс-код, есть соответствующий заповедям моральный кодекс, есть вещи, которые мы просто не можем позволить себе делать и говорить, это нужно понимать.

Под чем Церковь не подписывалась

Всех не накормишь и каждому не поможешь. Бывает ли у вас чувство бессилия? И если вы что-то не можете сделать – что вы делаете?

Это только так кажется, что всех не накормишь…

Вообще, человек не должен на себя взваливать то, к чему его не призывали. И Господь не пришел всех накормить, честно говоря. Если бы он пришел с этой целью, наверное, мы жили бы по-другому. Это первое искушение - «Пусть камни эти хлебы будут», но Он также сказал «не хлебом единым жив человек».

Поэтому надо понимать, что «накормить всех, помочь всем в исполнении их желаний» - под этим Церковь не подписывалась, Господь не подписывался. У Него другая миссия была. И если мы в этом разберемся, нам не придет в голову создавать рай на земле, а значит, нас не накроет отчаянием.

Понимаете, если человек правильно понимает свое положение, роль, задачи, то его крайне трудно выбить из колеи, сложно им манипулировать, еще сложнее ввести в отчаяние и безнадежие.

- А как же выгорание в «помогающих профессиях»?

Когда во всем и везде Я, Я, Я, – а мы с этого и начали, – тогда и выгорают. Когда говорят не Я, а Бог, когда человек верно соотносит собственное усилие и помощь Божию, когда соизмеряет свои силы своему делу, когда не пытается успех приписать себе, то выгорания не происходит. Потому что если он все делает правильно – он только от этого растет.

«Справок о доходах у благотворителей не спрашиваем»

Епископ Пантелеимон (слева) и епископ Мефодий обсуждают перспективы взаимодействия Синодального отдела по благотворительности и социального отдела Каменской епархии.

- А как вы строите отношения с благотворителями? Кто помогает? Много ли тайных благотворителей?

Благоразумно строю отношения. Когда человек приходит к нам, мы не спрашиваем: кто ты такой? почему решил пожертвовать? Мы не спрашиваем справок о доходах у благотворителей, настроены доверять тем, кто сам просит помощи. Если помощь нужна, то даем, если нам готовы помочь, не отказываемся.

Но действительно, есть определенная мифология о Церкви. Например, что она очень богата. Поэтому многие не доверяют, не хотят помогать через священников. Это говорит о том, что доверие к Церкви не так велико, как нам хотелось бы.

Когда человек сделал доброе дело - нам важно ответить ему благодарностью. У нас даже есть чин благодарения.

Благодарить – это тоже делание. О всем благодарить.

И как это относится к Богу, так же это относится к людям, через которых помощь приходит в Церковь.

Согласитесь, что быть волонтером, социально ответственным – сейчас модно. Благодаря ли СМИ, но есть ощущение, что возросло понимание того, что помогать - «правильно». Но насколько это понимание прочное, настоящее?

Вот бывает, приедешь в какой-то город, тебя там хорошо встретят, а в другой приедешь, - там холодно, грязно и нахамили. И у тебя впечатление уже обо всем городе, что хуже его нет. Так что тут трудно сказать, и какой город лучше, и какой благотворитель лучше, и стало ли «время» лучше.

Магеллан вон, океан переплыл и от Огненной земли до Филиппинских островов во время его плавания ни разу не было ни бури, ни шторма. Поэтому он назвал океан Тихим. Но ему просто повезло, что на большом океане шторма не было.

Не могу сказать, возрастает ли милосердие в людях, или оскудевает.

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА 1 ИСТОРИЯ ЦЕРКОВНОЙ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТИ 5
1.1 Церковная благотворительность сегодня 5
1.2 Общие положения действующего законодательства о благотворительной деятельности и благотворительных организациях 8
ГЛАВА 2 ХАРАКТЕРИСТИКА ЦЕРКОВНЫХ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ 11
2.1 Характеристика церковных благотворительных организаций, социальная деятельность церкви 11
2.2 Формы церковной благотвори 16
2.3 Социально ориентированные некоммерческие организации 21
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 28
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 30

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность курсовой работы состоит в том, что в настоящее время перед современной Россией особенно остро стоят проблемы социальной помощи. Разрушение устоявшихся социально-экономических связей, либерализация цен, безработица приводят к обострению социальных проблем. Страна, которая совсем еще недавно не ощущала социальных проблем такого рода, сейчас находится в полной растерянности, нерешительности, и подчас, в бездействии.
Появляются краткосрочные государственные программы: денежные дотации малоимущим, гуманитарная помощь. Формируется система помощи нуждающимся, но ее работа не отлажена и многим не ясна. Поэтому важно изучить, как решаются эти проблемы другими способами.





Веками Православная Церковь выполняла великую миссию, развивая патриотическое отношение к прошлому, препятствуя нарушению социального равновесия во имя будущего нации. Поэтому всякий раз, после социального потрясения русская культура возрождалась, обнаруживая незыблемость своих духовных основ.
Объектом курсовой работы выступает Русская Православная Церковь, как благотворительная организация.
Предметом – деятельность Русской Православной Церкви, как благотворительной организации в современной России.
Цель курсовой работы: изучение деятельности и правовых основ Русской Православной Церкви, как благотворительной организации в современной России и ее взаимоотношение с органами различных государственных структур.
Задачи:
рассмотреть основные понятия благотворительности;
Русская Православная Церковь, как благотворительная организация;
рассмотреть исторические истоки появления и развития Русской Православной Церкви, как благотворительной организации;
рассмотреть правовое положение Русской Православной Церкви, как благотворительной организации;
изучить деятельность Русской Православной Церкви, как благотворительной организации в России;
определить место Русской Православной Церкви, как благотворительной организации в системе социальной помощи населению.

ГЛАВА 1 ИСТОРИЯ ЦЕРКОВНОЙ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТИ

1.1 Церковная благотворительность сегодня

Известно, что основы церковной благотворительности были заложены еще в первохристианские времена. «...Пожертвования взимались и возлагались на алтарь храма в момент совершения Таинства Евхаристии, именно поэтому церковная благотворительность, с точки зрения ее исторического происхождения, имеет евхаристические корни».
Уже во времена Киевской Руси князья возлагали на Церковь функции общественного призрения, попечительства, для этих целей из казны выделялись определенные материальные средства. Подобную политику проводили и князья Владимир Святославович, Ярослав Владимирович, Изяслав Ярославович, Всеволод Ярославович, Владимир Мономах. «В период феодальной раздробленности и золотоордынского ига Церковь была единственным прибежищем для нуждающихся в помощи людей. Церковь и монастыри в XII-XIII веках фактически взяли на себя благотворительную функцию».
В трактате «Правила о церковных людях» (XIII век) на Церковь возлагались следующие благотворительные дела: «Нищих кормление и чад их; сиротам и убогим промышление; вдовам пособие; девицам потребы; обидным заступление; в напастях поможение; пленным искупление; в гладе прикормление; в худобе умирая - покровы и гробы».
Падение татаро-монгольского ига, централизация русского государства, его последующее политическое и экономическое усиление дали импульс развитию церковной благотворительности. Этому способствовала политика русских государей Ивана III, Василия III, Ивана Грозного, принимавших законы о церковной благотворительности. Церковные Соборы XVII века подтверждали необходимость расширять благотворительность монастырей. «Благотворительность рассматривалась Русской Православной Церковью как неотъемлемая составная часть ее жизни и деятельности, высший церковный орган - Собор - своими постановлениями закладывал правовую основу этой деятельности».
Ликвидация Патриаршества при Петре I, секуляризация церковной собственности резко снизили уровень церковной благотворительности. Функции благотворительности перешли в ведение государственной системы общественного призрения, необходимые ресурсы у Церкви были отняты. «Социальная деятельность, которая могла бы вестись с помощью этих ресурсов, была блокирована, а общественная инициатива внутри Церкви парализована». Отмечу, что лишение Церкви действенных механизмов по смягчению сложной социальной обстановки в русском обществе, явилось одной из причин политических и экономических катаклизмов начала ХХ века.
Во второй половине ХIХ - начале ХХ веков собственно церковная благотворительность развивалась, хотя доля ее в общегосударственных расходах была невелика. Так в 1893 году при всех приходах и монастырях существовало 480 больниц и 729 богаделен, в которых призревалось всего 9700 человек. В 1903 году существовало уже 18 232 церковноприходских попечения, 231 монастырская или приходская больница на 2796 коек, 997 богаделен, где призревалось 14 147 человек.
Исключительно тяжелое положение, в которое Церковь была поставлена после 1917 года, подорвало основы церковной благотворительности. Однако даже в эти годы верующие и клир собирали значительные средства на помощь голодающим, более 140 млн. руб. было собрано на нужды фронта в годы Великой Отечественной войны, значительные суммы жертвовались (не всегда добровольно, но это не является темой настоящей статьи) в Фонд мира, Детский фонд в послевоенные годы.
В постперестроечные годы церковная благотворительность начала возрождаться. Как отмечал Патриарх Московский и всея Руси Алексий II на X Всемирном русском народном соборе (ВРНС): «В советское время Церкви было запрещено заниматься благотворительной деятельностью. Сейчас нам эти возможности предоставлены, и мы должны широко ими пользоваться... Господь заповедал всем нам творить добрые дела, это наш долг и наше призвание... Русская Православная Церковь и дальше будет возрождать традиции благотворительности и милосердия».
Церковная благотворительность сегодня
В настоящее время при Церкви создан Синодальный отдел по церковной благотворительности и социальному служению (председатель епископ Ореховский Пантелеимон). Целью церковных социальных учреждений и всей благотворительной деятельности Церкви является «умножение любви, приближение как подопечных, так и тех, кто оказывает им помощь, к Богу, восстановление образа Божия в человеке, измученном лишениями разного рода, страданием, последствиями грехов (как своих собственных, так и всего общества)».
Следует отметить, что Церковь ведет значительную работу по оказанию благотворительной помощи нуждающимся. Так, в каждой епархии действует от 2 до 5 благотворительных столовых. В медицинской сфере значительное число учреждений здравоохранения сотрудничают с церковными учреждениями - при больницах действуют храмы и часовни, созданы сестричества и различные православно-медицинские общества. В нашей стране действует несколько десятков церковных богаделен (домов престарелых) с 10-30 обитателями в каждом. Возрождается деятельность православных приютов для несовершеннолетних. Отдельной темой является благотворительная помощь наркозависимым и алкоголикам. В каждой епархии существует соответствующий отдел, делается значительная работа. Значительной является помощь Церкви заключенным. В России более 700 исправительных колоний, 184 следственных изолятора, 13 тюрем, церковные помещения имеются в 100% указанных учреждений, церковные общины - в 75%.

1.2 Общие положения действующего законодательства о благотворительной деятельности и благотворительных организациях

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

После изучения мною данной темы и я могу сделать следующие выводы:
столь древний опыт оказания благотворительной помощи на территории нашего государства говорит о том, что всегда были люди, которые заботились не только о своём благополучии, а и о благополучии других людей, не оставаясь равнодушными к чужим бедам;
общественное развитие вносило свои изменения и трактовку понятия «благотворительность». Они исторически менялись, как изменялись масштабы и формы благотворительности. Но неизменным было понимание того, что порою такие беды и несчастья постигают человека, которым не каждый может самостоятельно противостоять и не до каждого в нужное время доходит забота государства. Поэтому им необходимо благотворительное содействие со стороны тех, кто в состоянии (материально и духовно) добровольно осуществлять благотворение;
- на всех этапах своего развития благотворительность была добровольной деятельностью. Несмотря на это, в наше время государство регулирует правовое положение всех благотворительных организаций, в том числе и благотворительных фондов, что значительно уменьшает вероятность мошенничества и финансовых махинаций о стороны не добропорядочных лиц;
в настоящее время в России огромное число благотворительных организаций, которые успешно добиваются отличных результатов в своей деятельности и оказывают помощь колоссальному числу людей, нуждающихся в помощи и поддержке.
Благотворительность не мыслится без возрождения религиозно-нравственного воспитания. На этой ключевой идее построена выдвинутая Русской Православной Церковью концепция духовного просвещения и благотворительности. Она содержит следующие первоочередные и перспективные задачи:
возрождение прихода как христианской общины единомышленников;
возрождение церковных братств и разного рода церковных движений;
организация церковного здравоохранения;
создание епархиальных комиссий по благотворительности;
подготовка преподавателей катехизиса;
организация благотворительного бюджета (приходского епархиального, общецерковного).
Конкретные направления благотворительной работы включают также создание епархиального дома для престарелых, церковного интерната для сирот, книжных магазинов духовной литературы, епархиальной библиотеки, комитета социальной помощи, специализированных приходских учреждений (воскресных школ, курсов катехизаторов для взрослых, детского сада, библиотеки, столовой, общества трезвости и пр.).

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Русская Православная Церковь и право: комментарий / Отв. ред. М.В. Ильичев. - М.: Издательство БЕК, 1999. С. 357
2. Гущина Н. Благотворительность Русской Православной Церкви // www.religare.ru/2_43833.html
3. Там же
4. Митрохин Н. Русская Православная Церковь: современное состояние и актуальные проблемы / Изд. 2-е, испр., доп. - М.: Новое литературное обозрение, 2006. С. 276
5. Там же. С. 276
6. Религия и церковь в истории России. - М.: Мысль, 1975. С. 215
7. Русская Православная Церковь будет развивать традиции благотворительности //www.hram.kokoshkino.ru/news/News.asp?ID=86
8. Официальный сайт Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению //www.diaconia.ru/
9. Митрохин Н. Указ. соч. С. 294
10. Там же. С. 301
11. Текст Федерального закона опубликован в «Российской газете» от 1 октября 1997 г. № 190
12. Текст Федерального закона опубликован в «Российской газете» от 17 августа 1995 г. № 159
13. Текст части первой опубликован в «Российской газете» от 8 декабря 1994 г. № 238-239, текст части второй опубликован в «Российской газете» от 6, 7, 8 февраля 1996 г. № 23, 24, 25
14. Текст части второй Налогового кодекса опубликован в «Российской газете» от 10 августа 2000 г. № 153-154
15. Комментарий к Гражданскому кодексу РФ / Под ред Т.Е. Абовой, М.М. Богуславского, А.Ю. Кабалкина, А.Г. Лисицына-Светланова. - Юрайт-Издат, 2005 г. Справочная правовая система «Гарант»
16. Русская Православная Церковь и право: комментарий… C. 366-367
17. Текст Федерального закона опубликован в «Российской газете» от 24 января 1996 г. № 14
18. Текст Федерального закона опубликован в «Российской газете» от 25 мая 1995 г.
19. Текст письма официально опубликован не был
20. Текст Конституции опубликован в «Российской газете» от 25 декабря 1993 г. № 237
21. Текст Федерального закона опубликован в «Российской газете» от 19 декабря 1995 г. № 243
22. Текст части первой ГК РФ опубликован в «Российской газете» от 8 декабря 1994 г. № 238-239
23. Текст Федерального закона опубликован в «Российской газете» от 24 января 1996 г. № 14
24. Текст Федерального закона опубликован в «Российской газете» от 1 октября 1997 г. № 190
25. Текст Основ цитируется по официальному сайту Московской Патриархии: www.patriarchia.ru/db/text/141422.html
26. Текст Федерального закона опубликован в «Российской газете» от 07 апреля 2010 г. Федеральный выпуск №5151
27. См., в частности, распоряжение Президента РФ от 16 марта 2009 г. № 160-рп «Об обеспечении в 2009 году государственной поддержки некоммерческих неправительственных организаций, участвующих в развитии институтов гражданского общества» // Собрание законодательства Российской Федерации, 2009, № 12, ст. 1421
28. Текст Федерального закона опубликован в «Российской газете» от 28 июля 2005 г. Федеральный выпуск № 3832